– Это все, что я могу сделать. И я хочу сделать свою работу хорошо.
Мы проходили через крайние деревья, когда я говорила, раненой рукой проведя по папоротникам.
– Ты и сделала ее хорошо, – уверил меня Эдвард. – Новообращенные с ума сойдут, и Джаспер будет впечатлен твоей самоотдачей. А теперь, дай займусь твоей рукой, у тебя рана забилась грязью.
– Пожалуйста, позволь я сама.
Он взял мою руку и, улыбаясь, уже осматривал ее.
– Вид твоей крови, больше не беспокоит меня.
Я пристально наблюдала, как он очищал порез, искала какие-то знаки его внутренних терзаний. Он продолжал дышать спокойно, та-же легкая улыбка играла на губах.
– Почему? – все-таки, спросила я, после того как он туго перевязал мне руку.
Он пожал плечами. – Просто преодолел себя.
– Ты… преодолел себя? Когда? Как? – я попыталась вспомнить, когда он в последний раз при мне старался не дышать. Мне сразу вспомнился испорченный день рождения в прошлом сентябре.
Эдвард поджал губы, подыскивая слова.
– Белла, я пережил целых 24 часа, думая, что ты мертва. Это изменило мой взгляд на многие вещи.
– Ты теперь иначе реагируешь на мой запах?
– Совсем нет. Но… когда я пережил, пускай и ошибочно, твою смерть… моя реакция изменилась. Все мое существо старается уклониться от пути, который может привести к такой боли снова.
Не знаю, что можно ответить на такое признание.
Он улыбнулся, заметив мою реакцию.
– Думаю, можно назвать это – поучительный опыт.
По полю пронесся порыв ветра, разметав мои волосы и заставив меня задрожать.
– Хорошо, – произнес Эдвард, и снова полез в рюкзак. – Свою работу ты выполнила.
Достал тяжелую зимнюю куртку и помог мне ее одеть. – Все остальное – задача других. Пошли ставить лагерь!
Я рассмеялась от показного энтузиазма в его голосе.
Он взял меня за перевязанную руку, другая была в еще худшей форме, все еще в специальной повязке, и поспешил к противоположной стороне поля.
– А где мы встретим Джейкоба? – спросила я.
– Прямо здесь. – он указал на деревья прямо перед нами, в этот момент из их теней осторожно вышел Джейкоб.
Я не должна была удивляться, видя его в человеческом обличье. Но, сама не понимала почему, ожидала увидеть красно-коричневого волка.
Джейкоб, кажется, снова прибавил в росте – без сомнений, это плод моего воображения. Я наверно, просто бессознательно надеялась увидеть другого Джейкоба помладше, из моих воспоминаний, простой друг, который никогда ничего не усложнял.
Джейкоб сложил руки на обнаженной груди, куртку он сжимал в кулаке. Его лицо не выражало абсолютно ничего, пока он смотрел на нас.
Уголки губ Эдварда слегка дернулись вверх.
– Все можно было сделать лучше.
– Теперь уже слишком поздно, – печально проворчала я.
Он вздохнул.
– Привет, Джейк, – приветствовала я его, когда он подошел ближе.
– Привет, Белла.
– Здравствуй, Джейкоб, – произнес Эдвард.
Джейкоб проигнорировал наши шутки, и по-деловому спросил:
– Куда мне ее отнести?
Эдвард достал карту, из бокового кармана рюкзака и подал ее ему. Джейк развернул ее.
– Сейчас мы, тут, – Эдвард указал куда-то в право, на карте. Джейкоб рефлекторно отпрянул от его руки, но затем совладал с собой. Эдвард притворился, что ничего не заметил.
– И ты доставишь ее, вот сюда, – продолжал Эдвард, ведя извилистую линию по карте. – Около 15 км от этого места.
Джейкоб кивнул.
– Когда будешь примерно в 2 км, тебе нужно будет пересечь мою тропу. Она тебя и доведет. Карта нужна?
– Спасибо, нет. Я эту территорию знаю довольно хорошо. Примерно представляю, куда иду.
Казалось, Джейкоб, в отличие от Эдварда, с трудом поддерживает вежливый тон.
– Я пойду длинным путем, – сказал Эдвард. – Встретимся через пару часов.
Эдвард с несчастным видом смотрел на меня. Эта часть плана ему не нравилась.
– До встречи, – прошептала я.
Эдвард растворился в тени деревьев, направляясь в противоположную сторону.
Как только он исчез, Джейкоб повеселел.
– Ну, как делишки, Белла? – спросил он широко усмехаясь.
Я закатила глаза. – Все по старому, все по старому.
– Ага, – согласился он. – Банда вампиров охотиться за тобой. Все как обычно.
– Все как обычно.
– Хорошо, – сказал он и одел куртку, чтобы та не болталась в руках. – Пойдем.
Скорчив мину, я сделала маленький шажок ближе к нему.
Он нагнулся, подхватил меня под колени, и, буквально, свалил меня с ног. Прежде чем я головой ударилась об землю, успел второй рукой поймать меня.
– Выпендрежник, – проворчала я.
Джейкоб хмыкнул, и побежал в лес. Он держал устойчивый темп, быстрая трусца, подготовленный человек мог держать такой темп… на ровной дорожке… и не обремененный ношей, в 45 кг (плюс-минус пару кило).
– Не нужно бежать. Ты устанешь.
– От бега я не устаю, – сказал он. Его дыхание было ровным, как у марафонца. – К тому же, скоро похолодает. Надеюсь, он разобьет лагерь раньше, чем мы доберемся туда.
Я постучала пальцем по его толстой куртке. – Я думала, тебе больше не бывает холодно.
– Не бывает. Это я тебе принес, на всякий случай.
Он посмотрел на мою куртку, похоже, разочарованный тем, что я была подготовлена к холодам. – Не нравиться мне погодка. Она меня нервирует. Заметила, что никаких животных не видать в округе.
– Мм, вообще-то не заметила.
– Да ты и не заметишь. Твои чувства слишком притуплены.
Я пропустила замечание мимо ушей. – Элис тоже переживает из-за бури.
– Чтобы заставить лес замолчать, нужно нечто серьезное. Ты выбрала подходящую ночку для путешествия с ночевкой в палатке.
– Ну, это была не совсем моя идея.
Бездорожье, по которому он бежал, становилось все круче и круче, но на его темп это не повлияло. Он легко перепрыгивал с камня на камень, словно руки ему и не были нужны. Его прекрасное чувство равновесия напомнило мне грацию горного козла.
– А что это за добавка на твоем браслете? – поинтересовался он.
Я посмотрела на свое запястье, кристаллическое сердечко красовалось на моей руке.
Слегка виновато пожала плечами. – Еще один подарок на выпускной.
Он фыркнул. – Камень. Как раз подходит.
«Камень?» – я внезапно вспомнила недосказанное предложение Элис, около гаража. Я внимательно изучала яркий белый кристалл и пыталась вспомнить, что Элис говорила перед этим… про бриллианты.
Что она хотела сказать: «он уже один одел на тебя»? Будто бы, я уже носила один из бриллиантов Эдварда? Нет, это невозможно. Сердце – это примерно 5 карат, или что-то примерно такого сумасшедшего размера! Эдвард не…
– Так что, прошло много времени с твоего последнего визита в Ла Пуш, – сказал Джейкоб, прервав мои тревожные догадки.
– Я была занята, – ответила я ему. – И… все равно не приехала бы, даже будь у меня время.
Он скривился.
– Я думал, ты вроде как, должна была простить мои грехи, а я должен оставаться злопамятным завистником.
Я пожал плечами.
– Думала много про последнюю нашу встречу, правда ведь?
– Неа.
Он засмеялся. – Ты или врешь, или ты самое упрямое создание на земле.
– Не знаю про вторую часть, но я точно не вру.
Мне не нравилась наша беседа, при теперешних обстоятельствах, когда его, слишком теплые, руки тесно обнимали меня, и поделать с этим я ничего не могла. Его лицо было ближе, чем мне хотелось бы. Мне сильно хотелось отступить на шаг назад.
– Умный человек обдумает все стороны своего решения.
– Я обдумала, – парировала я.
– Если, ты совсем не думала он нашем…хм, последнем разговоре, тогда это не правда.
– Тот разговор, к моему решению не имеет никакого отношения.
– Некоторые люди пойдут на все, лишь бы обманывать себя.
– Я заметила, что оборотни, особенно склонны к таким ошибкам – как думаешь, это генетика?
– Это значит, что он целуется лучше чем я? – помрачнев, спросил Джейкоб.
– Как я могу определить, Джейк? Эдвард единственный, с кем я вообще целовалась.
– Кроме меня.
– Джейкоб, я не считаю, что это был поцелуй. Скорее уж, это было нападение.
– Ух, ты! А ты злюка!
Я пожала плечами, и не собиралась брать свои слова назад.
– Я извинился за все, – напомнил он.
– А я тебя простила… почти. Но это не меняет мои воспоминания о случившемся.
Он пробормотал что-то неразборчивое.
Затем, некоторое время было тихо, только звук его потяжелевшего дыхания и воющего ветра в верхушках деревьев над нашими головами. Крутая скала выросла перед нами, голый, неровный серый камень. Мы шли у подножья, которое изгибаясь шло вверх от самого леса.
– Я все еще думаю, что это довольно безответственно, – внезапно заявил Джейкоб.
– О чем бы ты не говорил, ты ошибаешься.
– Подумай, Белла. Послушать тебя, получается, что ты целовалась, за всю свою жизнь, всего с одним человеком – который на самом деле и не человек вовсе, и ты считаешь это достаточно, чтобы делать выводы? Откуда ты знаешь, что это именно то, что тебе нужно? Не кажется ли тебе, что тебе надо осмотреться немножко?
Мой голос был холоден:
– Я знаю, точно, чего я хочу.
– Тогда, тем более, лишний раз проверить не помешает. Может тебе попробовать целоваться с кем-нибудь еще – просто для сравнения… учитывая, что произошедшее тогда со мной – не считается. К примеру, ты сама могла бы поцеловать меня.
Он теснее прижал меня к своей груди, чтобы мое лицо оказалось ближе к нему. Он улыбался своей шутке, но я шутить не собиралась.
– Не доводи меня, Джейк. Клянусь, я не остановлю его, если он захочет сломать тебе челюсть.
Панические нотки в моем голосе, только заставили его улыбнуться шире. – Если ты сама попросишь меня поцеловать тебя, у него не будет повода сходить с ума. Он сказал, что согласен принять такие условия.
– Не забывай дышать, Джейк – нет, погоди, я передумала. Давай. Просто перестань дышать, и жди, пока я не попрошу тебя поцеловать меня.
– Ты в плохом настроении.
– Интересно, почему это?
– Иногда, мне кажется, что я больше нравлюсь тебе, будучи волком.
– Иногда, так и есть. Наверно это связано с тем, что когда ты волк, ты не можешь болтать.
Он задумчиво сжал губы. – Нет, не согласен. Скорее, тебе проще быть со мной рядом, когда я не человек, потому что, тогда можно не притворяться, что тебя не тянет ко мне.
Моя челюсть отвисла от удивления. Я резко закрыла ее, сжав зубы.
Он все слышал. Его губы раздвинулись в торжествующей улыбке.
Я глотнула воздуха, прежде чем заговорить.
– Нет, я уверенна, что это из-за того, что ты не можешь говорить.
Он вздохнул.
– Ты когда-нибудь устанешь лгать самой себе? Ты должна знать, как ты напрягаешься, видя меня. Физически, я имею в виду.
– Как кто-то может не напрягаться, в твоем присутствии, физически. Джейкоб? – потребовала я. – Ты огромное чудовище, которое отказывается уважать чужое личное пространство.
– Я заставляю тебя нервничать. Но только, когда я человек. Когда я волк, тебе спокойно со мной.
– Нервничать и раздражать не одно и то же.
Он смотрел на меня, примерно с минуту, замедляя бег на шаг, веселость сошла с его лица. Он сузил глаза, потемневшие под насупленными бровями. Его дыхание, такое равномерное пока он бежал, участилось. Медленно, он пригнулся ко мне.
Я смотрела на него, снизу, точно зная, что он пытался сделать.
– Челюсть у тебя одна, – напомнила я.
Он громко рассмеялся и побежал снова. – Сегодня ночью у меня нет желания драться с твоим вампиром, то есть, в любую другую – всегда, пожалуйста. Но завтра, нам обоим предстоит работа, и я не хочу оставлять Калленам, на одного меньше.
Резко, неожиданное чувство стыда исказило мое лицо.
– Я знаю, я знаю, – ответил он, не понимая. – Ты думаешь, он может убить меня.
Предыдущая страница 45 Следующая страница
|
