– Немного скованно. Доктор Клык не уверен, сколько мне нужно обезболивающего, так что, действует методом проб и ошибок. Думаю, что он дал мне слишком много.
– Но сейчас ты не страдаешь от боли.
– Нет, боль от ран я не чувствую, – сказал он снова с издевкой улыбаясь.
Я закусила губу. Я не выдержу. Почему никто не убил меня, тогда, когда я хотела умереть?
Злой юмор покинул его лицо, и его глаза потеплели. На лбу проступили морщины, как будто он переживал из-за чего-то.
– А как ты? – спросил он, озабоченно. – Ты в порядке?
– Я? – я уставилась на него. Может у него и правда передоз.
– Почему?
– Ну, я имею в виду, что он, конечно же, ничего тебе не сделал бы, но я не был уверен, насколько все будет плохо. С тех пор как проснулся я с ума сходил, переживая за тебя. Я не знал, позволит он тебе придти или нет. Ожидание было ужасно. Как все прошло? Он злился на тебя? Прости, если все было плохо. Я не хотел, чтобы тебе пришлось пройти через это одной. Я думал, что буду там…
Мне понадобилась минута, чтобы сообразить, о чем он говорил. А он все болтал, и выглядел все более и более неловко, пока до меня не дошло, о чем он говорил. Затем я поспешила успокоить его.
– Нет, нет, Джейк! Я в порядке. Слишком в порядке, правда. Конечно, он не злился. Хотелось бы.
Его глаза расширились, кажется от ужаса.
– ЧТО?
– Он даже не злился на меня, даже на тебя он не был зол! Он такой бескорыстный, и от этого я чувствую себя еще хуже. Лучше бы он накричал на меня. Не то, чтобы я не заслужила это… ну, я заслужила худшего наказания, чем просто крик. Но его все это не волнует. Он просто хочет, чтобы я была счастлива.
– Он не злился? – переспросил Джейкоб, удивленно.
– Нет. Он был… слишком добр.
Джейкоб следующую минуту просто смотрел на меня, и затем резко помрачнел.
– Ясно, проклятье! – рыкнул он.
– Что случилось, Джейк! Тебе больно? – я не знала, куда деть свои руки, и стала искать его лекарства.
– Нет, – прорычал он с отвращением. – Не могу поверить! Он не предложил тебе ультиматум или еще что-нибудь в таком роде?
– Ничего похожего, да что с тобой такое?
Он нахмурился и покачал головой. – Я вроде как, надеялся, что он среагирует иначе. Черт его дери. Он хитрее, чем я думал.
Так как он это сказал, правда намного злее, он напомнил мне слова Эдварда, сегодня утром в палатке, об отсутствии этики у Джейкоба. Что означало, что Джейк все еще надеялся, все еще сражался. Я вздрогнула от этого глубокого удара.
– Он не играет ни в какие игры, Джейк, – тихо сказала я.
– Спорим, что именно это и он делает. Он играет так же яростно как и я, только он точно знает, что делает, а я нет. Не вини меня, что он лучший манипулятор чем я, у меня нет такого жизненного опыта как у него, чтобы научиться таким штучкам.
– Он не манипулирует мной!
– Манипулирует! Когда ты, наконец, проснешься и поймешь, что он не такой идеальный каким ты его себе воображаешь?
– Он, по крайней мере, не пугает меня что пойдет и убьет себя, чтобы я его поцеловала, – отбила я назад. Как только у меня вылетели эти слова, я ужасно огорчилась. – Стоп. Притворись, что этого не было. Я клянусь, что не собиралась ничего такого говорить.
Он глубоко вздохнул. Когда он заговорил, он был спокойнее. – Почему нет?
– Потому что я не пришла сюда затем, чтобы обвинять тебя.
– Хотя это и правда, – сказал он просто. – Я поступил именно так.
– Мне все равно, Джейк. Я не злюсь.
Он улыбнулся. – Мне тоже все равно. Я знаю, что ты простишь меня, и я рад, что сделал это. В конце концов, я хотя бы одно сделал. Я заставил тебя увидеть, что ты любишь меня. Это чего-то да стоит.
– Правда? Не было бы лучше, чтобы я все еще не знала?
– Ты не думаешь, что заслуживаешь знать, что ты чувствуешь, просто для того, чтобы когда-нибудь потом оно не свалилось на тебя, когда уже будет слишком поздно, и ты станешь замужней вампиршей?
Я покачала головой. – Нет. Я не говорю, что это лучше для меня. Я хочу сказать, что это было бы лучше для тебя. Разве это меняет что-то, знать что я люблю тебя? Это все равно ни на что не повлияло. Не было бы тебе проще, если бы я так этого и не осознала?
Он так же серьезно отнесся к этому вопросу, как и я, и обдумывал каждое слово, прежде чем ответить:
– Да, лучше чтобы ты знала. – решил он наконец. – Если бы ты не узнала… Я всегда бы сомневался, а вдруг ты бы изменила свое решение. Теперь я знаю. Я сделал все что мог. – его дыхание сбилось и он прикрыл глаза.
В этот раз я не противилась – я просто не могла противиться – желанию утешить его. Я пересекла маленькую комнату и опустилась на колени у его изголовья, боясь сесть на кровать, чтобы не толкнуть ее и ненароком не причинить ему боль, и потянулась прикоснувшись лбом к его щеке.
Джейкоб вздохнул, и положил свою руку мне на волосы.
– Мне так жаль, Джейк.
– Я всегда знал, что хочу слишком много. Это не твоя вина, Белла.
– И не твоя, – простонала я. – Пожалуйста.
Он отодвинулся от меня, чтобы взглянуть на меня. – Что?
– Это моя вина. И мне так ужасно врать, что я тут ни при чем.
Он усмехнулся. Глаза не улыбались. – Ты хочешь, чтобы я отругал тебя?
– Вообще то… думаю, что да.
Он поджал губы, раздумывая, насколько я серьезно это сказала. Улыбка быстро промелькнула на его лице, и сменилась угрюмой маской.
– Так целовать меня в ответ, это было непростительно. – он словно выплевывал слова. – Если ты знала, что ничего не будет между нами, возможно, тебе не следовало быть такой убедительной.
Я вздрогнула и кивнула. – Прости меня.
– «Прости меня» ничего не исправит, Белла. О чем ты думала?
– Я не думала, – прошептала я.
– Лучше бы ты послала меня на смерть. Ты ведь этого хотела.
– Нет, Джейкоб, – всхлипнула я, сражаясь с слезами. – Нет! Никогда.
– Ты ведь не плачешь? – спросил он, его голос внезапно снова стал обычным. Он нетерпеливо ворочался на кровати.
– Да, – пробормотала я, слабо усмехаясь самой себе, через внезапно хлынувшие слезы.
Он подвинулся, ступил здоровой ногой на пол, словно собирался встать.
– Что ты делаешь? – спросила я сквозь слезы. – Лежи, дурак, ты сам себе хуже сделаешь! – я подскочила на ноги и прижала двумя руками его здоровое плечо.
Он сдался, задыхаясь от боли откинулся назад, но обхватил меня за талию и уложил на кровать, прижав к своей здоровой половине. Я свернулась около него, пытаясь успокоить глупые рыдания, уткнувшись в его горячую кожу.
– Не могу поверить, что ты плачешь, – проговорил он. – Ты ведь знаешь, я все это говорил, только потому, что ты сама хотела это услышать. Я не взаправду. – его рука гладила мои плечи.
– Я знаю. – я глубоко и ровно вздохнула, пытаясь успокоиться. Как так получилось, что я плачу, а он меня успокаивает?
– Все это правда. Спасибо, что сказал все вслух.
– Я получил баллы за то, что заставил тебя расплакаться?
– Конечно, Джейк. – я попыталась улыбнуться. – Столько угодно баллов.
– Белла, милая, не переживай, все утрясется.
– Не вижу как, – пробубнила я.
Он похлопал меня по макушке. – Я сдаюсь и буду вести себя хорошо.
– Очередная игра? – поинтересовалась я, поднимая подбородок, чтобы посмотреть в его лицо.
– Может быть. – он слегка натянуто рассмеялся, и затем вздрогнул. – Но я попытаюсь.
Я помрачнела.
– Не будь пессимисткой, – пожаловался он. – Сделай мне скидку.
– Что ты подразумеваешь под – «буду хорошим»?
– Я буду твоим другом, Белла, – тихо сказал он, – Я не буду больше ничего требовать.
– Думаю, для дружбы уже поздновато, Джейк. Как мы можем дружить, когда мы так любим друг друга?
Он вперил свой напряженный взгляд в потолок, словно там было что-то написано. И произнес:
– Может… это будет дружба на большом расстоянии.
Я сжала зубы, хорошо, что он не видит моего лица, я душила рыдания, которые снова собирались прорваться. Мне нужно было быть сильной, и я не знала откуда мне взять сил…
– Знаешь, ту притчу из Библии? – внезапно спросил Джейкоб, все еще уставившись вверх и изучая потолок. – Ту, про царя и двух женщин, деливших ребенка?
– Конечно. Царь Соломон.
– Точно. Царь Соломон, – повторил он. – И он повелел, разрубить ребенка пополам… но это было всего лишь испытание. Просто для того, чтобы увидеть, кто перестанет делить, чтобы защитить ребенка.
– Да, я помню.
Он снова смотрел на меня. – Я не стану больше разрубать тебя пополам, Белла.
Я поняла, что он хотел сказать. Он говорил, что любит меня больше всего, и что он сдается, чтобы доказать это. Я хотела защитить Эдварда, сказать Джейкобу, что Эдвард сделал бы тоже самое, если бы я захотела, если бы я ему позволила. Я не хотела отказываться от него. Но не было смысла, начинать спорить, это только еще больше ранит Джейкоба.
Я закрыла глаза, мне хотелось бы уметь контролировать боль. Я не могла причинить ему такие страдания.
Какое-то время мы молчали. Он, кажется, ждал, что я скажу что-то, а я размышляла, что именно сказать ему.
– Можно я расскажу, что для меня самое ужасное? – колеблясь спросил он, когда я так ничего и не сказала. – Ты не против? Я буду паинькой.
– А это поможет? – прошептала я.
– Может быть. Не навредит, точно.
– Ну, тогда что самое ужасное?
– Ужасно знать, как все было бы.
– Как могло бы быть, – вздохнула я.
– Нет. – Джейкоб отрицательно качнул головой. – Я идеально подхожу тебе, Белла. Нам все было бы легко и удобно, и просто как дыхание. Это была бы обыкновенная жизнь… – он смотрел куда-то в пространство некоторое время, а я ждала. – Если бы мир был нормальным, если бы не было тут чудовищ и магии…
Я видела то, о чем он говорил, и я знала, что он был прав. Если бы мир был нормальный, как и должно быть, Джейкоб и я были бы вместе. И мы были бы счастливы. Он был моей половиной в том мире – был бы и в этом мире, если бы его не заслонило нечто более сильное, настолько сильное, что не могло существовать в рациональном мире.
Было ли такое и для Джейкоба? Что-то, что побьет козырем половину его души? Я должна верить, что есть.
Два возможных варианта будущего, две родственные души… слишком много для одного человека. И что самое нечестное, что не только я одна буду за это расплачиваться. Боль Джейкоба была слишком большой ценой. Вздрогнув от мысли об этой цене, я размышляла, дрогнула бы я, если бы уже однажды не потеряла Эдварда. Если бы я не знала, как это жить без него. Я не была уверена. Память об этом была глубоко часть меня, я не могла представить, как я буду чувствовать себя без этого.
– Он словно наркотик для тебя, Белла. – его голос все еще был мягкий, он не критиковал. – Я понимаю теперь, что ты не можешь жить без него. Уже слишком поздно. Но я был бы здоровее для тебя. Не наркотик. Я стал бы твоим воздухом, твоим солнцем.
Уголок моих губ поднялся в задумчивой полу-улыбке.
– Знаешь, я именно так о тебе и думала. Как о солнце. Моем собственном солнце. Ты разогнал все тучи надо мной.
Он вздохнул. – С тучами я справлюсь. Но сражаться с затмением не могу.
Я прикоснулась к его лицу, прижав свою ладонь к его щеке. Он выдохнул от моего прикосновения и закрыл глаза. Тишина. Я могла слышать медленное и ровное биение его сердца.
– Скажи мне, что самое ужасное для тебя, – прошептал он.
– Это не очень хорошая идея.
– Пожалуйста.
– Я думаю, от этого будет больно.
– Пожалуйста.
Как я могла ему отказать?
– Самое ужасное… – я заколебалась, и затем слова вырвались потоком правды. – Самое ужасное, что я видела все, всю нашу с тобой жизнь. И я очень хочу ее, Джейк, хочу чтобы все именно так и было. Я хочу остаться здесь и никуда не уезжать. Я хочу любить тебя и сделать тебя счастливым. И я не могу, это просто убивает меня. Как Сэм и Эмили, Джейк – у меня никогда не было выбора. Я всегда знала, что ничего не изменится. Может, потому я так отчаянно сопротивлялась тебе.
Ему понадобилось сделать усилие над собой, чтобы дышать ровно.
– Я знала, не нужно было говорить тебе всего этого.
Он медленно качнул головой. – Нет. Я рад, что ты рассказала. Спасибо. – он поцеловал меня в макушку, и затем вздохнул. – Я буду хорошим.
Я посмотрела на него, и он улыбался.
– Так ты собираешься замуж, да?
– Нам не нужно это обсуждать.
– Мне хотелось бы узнать кое-какие детали. Я не знаю, когда снова смогу с тобой увидеться.
Мне понадобилась минута, чтобы собраться с силами и заговорить. Когда я была почти уверена, что мой голос не дрогнет, я ответила:
– Это не моя идея… но, да. Для него это много значит. Я подумала, почему бы и нет?
Джейк кивнул. – Это правда. Не такое это уж и важное событие, по сравнению.
Его голос был очень спокоен, очень практичен. Я смотрела на него, любопытствуя, как ему это удалось, и все разрушила. Он встретил мой взгляд на секунду, и отвернулся. Я ждала пока его дыхание успокоиться, прежде чем заговорить снова:
– Да. По сравнению, – согласилась я.
– Сколько тебе осталось времени?
– Все зависит от того, сколько понадобиться времени Элис, чтобы организовать свадьбу, – я подавила стон, представив себе, что устроит Элис.
– До или после? – тихо спросил он.
Я поняла, о чем он говорил.
– После.
Он кивнул. Это успокоило его. Я задумалась, сколько бессонных ночей он провел, ожидая моего выпускного.
– Ты боишься? – прошептал он.
– Да, – прошептала в ответ я.
– Чего ты боишься? – теперь я еле слышала его голос. Он смотрел вниз на мои руки.
– Много чего. – я старалась, чтобы мой голос звучал легче, но я осталась честна. – Я не мазохистка, так что боль меня пугает. И хотелось бы, чтобы он был от меня подальше в этот момент – не хочу, чтобы он страдал вместе со мной, но не думаю, что так получится. Еще, переживаю, как будет с Чарли и Рене…
И самое последнее, я надеюсь, что научусь контролировать себя как можно быстрее.
Предыдущая страница 56 Следующая страница
|
